Искусство фортификации

Последний месяц лета, на взгляд вашего призрачного корреспондента, прекрасно подходит для последнего сезона нашего сериала о победах и поражениях  горестях и радостях об особенностях индивидуального стиля королевы Бесс. Первый сезон можно вспомнить тут, тут и тут, второй - тут, тут и тут.

Мы с вами, дорогие дамы, уже имели не одну возможность наблюдать в динамике развитие патологии своеобразного и очень узнаваемого фасона, который принято называть елизаветинским. Несмотря на яростные споры, переходящие в громкие скандалы с битьем фамильной посуды, которые означенный фасон вызывает в нашей модной редакции, мы так и не уделили ему должного внимания. И, надо сказать, напрасно. Масштабность, громоздкость и объем инженерных конструкций, то есть платьев Ее Величества - это тщательно продуманные решения, требующие знаний в области фортификации, то есть искусства создавать укрытия и препятствия для защиты в ходе ведения военных действий.

Сама по себе нужда королевы в защитах вряд ли удивит кого-нибудь из нас, ведь в предыдущих сериях мы уже убедились в том, что Бесс выросла и сформировалась как личность в атмосфере недоверия, вражды и постоянной угрозы жизни. Жизнь - это война, кругом враги, а те, кто еще ими не стал - потенциальные враги и могут таковыми стать в любой момент, поэтому и от них тоже надо закрыться и отгородиться. Поэтому взрослая Елизавета всю жизнь держала всех на дистанции, не подпуская людей слишком близко (ведь близкие люди неизбежно знают уязвимые места, куда потом могут ударить наиболее болезненно, а то и фатально, а значит, безопасней иметь как можно меньше близких, а лучше не иметь совсем). Из этого желания и родился знаменитый крой платьев, технически и символически воплотивший стремление королевы к укреплениям и заграждениям дистанции и избеганию слишком тесных контактов - попробуйте, приблизьтесь к даме, на которой надето такое вот инженерное сооружение.

Однако, этот фасон воплощает не только желание дистанцироваться. Такое платье - это еще и символическая капсула, заключающая в себе эмоции или части личности. Известно, что когда чувства (например, страх) непереносимы, они изолируются от осознания, не проживаются в свою полную силу, что спасает психику от перегруза. Из сознания удаляется эмоциональная составляющая травмирующих переживаний, и в экстремальных ситуациях такая изоляция бывает очень полезна, но имеет и серьезный подвох, о котором позже. Для Елизаветы изоляция служила одной из ведущих защит, показателем чего служит огромное количество такого рода платьев в ее гардеробе, и все возрастающая со временем склонность к ним.

Подвох любой психической защиты заключается в том, что, корректируя наше восприятие, они порой искажают его до неузнаваемости. И в дальнейшем защита, ставшая привычной, срабатывает уже в ответ не на реальную ситуацию, а на искаженный образ реальности, существующий только в голове травмированного человека (ваш призрачный корреспондент вообще убежден, что вся типичная елизаветинская мода - это и есть один сплошной искаженный образ).

Но не изоляцией единой оборонялась от враждебной реальности королева. Другая защита, поставленная ею на службу и доведенная почти до абсурда - контроль. Обладать полной информацией, создать круг верных (или хотя бы кровно заинтересованных) людей, иметь везде глаза и уши - только эти и подобные меры могли несколько понизить фоновую тревожность королевы. Не случайно именно по инициативе Елизаветы в Англии была создана первая эффективная Секретная служба Ее Величества.

Однако изоляция и всемогущий контроль это, если так можно выразиться, семечки, по сравнению с еще одним видом защиты, характерным для Елизаветы - диссоциацией.

Термин "диссоциация" буквально означает "распад". Этот механизм, как и прочие защиты, помогает сохранить психику в невыносимых условиях. Но при этом личность дробится, перестает быть цельной, восприятие становится мозаичным. Мир человека в диссоциации зыбок, неустойчив, он напоминает тюрьму, из которой надо бежать. Человек дистанцируется уже не от других людей, но прежде всего от себя самого, иногда заходя по этому пути так далеко, что на свет появляется "ложная личность", роль, своего рода персонаж, которого травматик предъявляет окружающим вместо себя настоящего, такого, каким человек позволит себе быть только наедине с собой, да и то по большим праздникам. Именно такого "персонажа" отщепила от себя Елизавета, а позже, вырастив и укрепив его, и даже внешне отделив от себя гротескными пышными нарядами и почти театральным гримом, создала поистине мифологического героя, которого мы знаем как одно из воплощений Англии - Добрую королеву Бесс.

Следует отметить, что в своей основе защиты - закономерные адаптивные способы переживания взаимодействия с миром. Они нужны, поскольку обороняют нас от внешней угрозы, позволяют справиться с горем, тревогой, поддерживают нашу самоидентификацию. Проблемой они становятся в том случае, когда начинают полностью определять наши реакции и нашу личность, заслонять реальность от нас.

Говоря же о роли психических защит в формировании картины мира королевы Елизаветы, мы сталкиваемся с неким парадоксом. Иногда травматики бывают невероятно эффективны благодаря своей травме. Если бы Елизавета не стала королевой Бесс, видевшей свое счастье не в жизни частного лица, а в славе и благе Англии - что было бы с Англией? Случился ли бы "Золотой век", гигантский скачок в развитии страны? Нам никогда не узнать ответа, но это не значит, что не нужно задавать вопросы... ))